На первый взгляд в этих часах от Людовика Баллуара нет ничего необычного. На привычных местах циферблата - цифры, по цифрам движется стрелка. Над шестью часами расквартирована малая секунда. Что тут удивительного? Но не торопитесь с выводами. Чудо раскрывается, когда понимаешь, что в этих часах нет часовой стрелки. Зато одиннадцать из двенадцати расположенных на циферблате цифр всегда перевернуты. Логично предположить, что единственный час «верной» ориентации – указывает нынешний час. Чтобы легче и быстрее считывать время, возле часовой метки, которая стоит в нормальном положении, находится еще и фиксирующая внимание точка.

Что еще за Людовик?

Баллуар – француз. Он родился в 1971 году в Бретани. В детстве его главная страсть – небо. С ранних лет он возился с радиоуправляемыми самолетами, тратил силы на их сборку и проектирование. Школьный учитель тогда предложил Людовику отправиться постигать часовое дело. Так он и сделал. Разве вот только достойной работы после обучения на часовом поприще не сыскал. Тогда, памятуя о детской привязанности к крылатым, отправился служить авиатехником. Да только долго не продержался – перебрался в часовую Мекку, в Женеву.

В Швейцарии быстро оценили молодого часовщика, поняли, что он уже обрел тот уровень мастерства, который позволяет без оглядки предлагать рынку что-то из ряда вон выходящее. Однако, после периода ученичества логично следует череда партнерств. Первым делом он примкнул к Фрэнку Мюллеру – и проработал с ним долгие три года. Потом на рекордные семь лет стал частью команды Франсуа-Поля Журна. И только пройдя все внешние и внутренние экзамены сам себя допустил до работы «от первого лица».

Свое ателье он открыл недалеко от Женевы в 2009 году. В это же время он создает свой абсолютный шедевр - часы Upside Down. На разработку тут же посыпались не только заказы, но и профессиональные награды – скажем, специальный приз жюри на мероприятии «Часы года» в Женеве.

А тремя годами позже Людовик выпускает свою вторую разработку - платиновые часы под названием Half Time, в которых развивает идеи, подаренные миру в Upside Down. Автора тут же начали величать королем остроумных и эксцентричных усложнений. Простые и хлесткие образы словно бы взяты из поэтической философии. Ну и техническое совершенство – оно на невероятной высоте. Как говорится, марка Ludovic Ballouard профессионально занята тем, что реализует наши художественные мечты. Перевернутый мир становится тоже нашим.

Дело в том, что в «Половине времени» все часовые индексы разделены на две части и до поры до времени нечитаемы. Кроме текущего часа, само собой. Для того, чтобы вернуть привычное написание другим часовым меткам, служат два вращающихся диска. А ретроградная стрелка, расположенная на полукруге в положении «6 часов», указывает минуты в классической манере.

Техничный переворот

Искусство не терпит больших тиражей. Понятно. Что «Перевертыши» - штучные, и по качеству исполнения, и по цене. Тайна заключена в 40-миллиметровом в диаметр и 11-миллиметровом в толщину платиновом корпусе. Все как завещал F.P. Journe - округлая форма, толстые длинные ушки, «мужской» внешний фиксированный полированный безель и едва заметная заводная головка под защитой наплыва. Консервативный чёрный ремешок из кожи аллигатора как бы скрепляют с корпусом изогнутые шпильки.

Но главное – матово-серый циферблат с уникальной революционной системой индикации времени. И то, что обеспечивает его «жизнь». Калибр B01, кстати, можно запросто рассмотреть через прозрачную заднюю крышку. Товар лицом – сразу понятно, что здесь все от и до разработал сам Людовик, весь этот мануфактурный механический с ручным подзаводом калибр.

Удивительно, но сама сцена цифры происходит мгновенно, никакого временного лага, нет даже минимального времени для того, чтобы полюбоваться процессом.

Больше там любоваться особенно не на что - текстура «солнечные лучи» кажется даже какой-то лишком обыденной для такого фокуса с цифрами. Возможно, минималистичность отделки, как ни смешно, продиктована ценой. Когда предполагаемые для повседневной носки часы стоят под сотню тысяч долларов, лучше смягчить эффект, не «козырять» роскошью, оставаться чудом для своих.